Неточные совпадения
Действительно, все было приготовлено
на славу: стол был накрыт даже довольно чисто,
посуда, вилки, ножи, рюмки, стаканы, чашки, все это, конечно, было сборное, разнофасонное и разнокалиберное, от разных жильцов, но все было к известному часу
на своем месте, и Амалия Ивановна, чувствуя, что отлично исполнила
дело, встретила возвратившихся даже с некоторою гордостию, вся разодетая, в чепце с новыми траурными лентами и в черном платье.
На другой
день поутру подвезена была к крыльцу дорожная кибитка; уложили в нее чемодан, погребец [Погребец (устар.) — дорожный сундучок для
посуды и съестных припасов.] с чайным прибором и узлы с булками и пирогами, последними знаками домашнего баловства.
Лампа, плохо освещая просторную кухню, искажала формы вещей: медная
посуда на полках приобрела сходство с оружием, а белая масса плиты — точно намогильный памятник. В мутном пузыре света старики сидели так, что их
разделял только угол стола. Ногти у медника были зеленоватые, да и весь он казался насквозь пропитанным окисью меди. Повар, в пальто, застегнутом до подбородка, сидел не по-стариковски прямо и гордо; напялив шапку
на колено, он прижимал ее рукой, а другою дергал свои реденькие усы.
— Подожди, — попросил Самгин, встал и подошел к окну. Было уже около полуночи, и обычно в этот час
на улице, даже и
днем тихой, укреплялась невозмутимая, провинциальная тишина. Но в эту ночь двойные рамы окон почти непрерывно пропускали в комнату приглушенные, мягкие звуки движения, шли группы людей, гудел автомобиль, проехала пожарная команда. Самгина заставил подойти к окну шум, необычно тяжелый, от него тонко заныли стекла в окнах и даже задребезжала
посуда в буфете.
Не желая видеть Дуняшу, он зашел в ресторан, пообедал там, долго сидел за кофе, курил и рассматривал, обдумывал Марину, но понятнее для себя не увидел ее. Дома он нашел письмо Дуняши, — она извещала, что едет — петь
на фабрику
посуды, возвратится через
день. В уголке письма было очень мелко приписано: «Рядом с тобой живет подозрительный, и к нему приходил Судаков. Помнишь Судакова?»
Привычная упрощенность отношения Самгина к женщинам вызвала такую сцену: он вернулся с Тосей из магазина, где покупали
посуду;
день был жаркий, полулежа
на диване, Тося, закрыв глаза, расстегнула верхние пуговицы блузки. Клим Иванович подсел к ней и пустил руку свою под блузку. Тося спросила...
Хозяйка поговорила с братцем, и
на другой
день из кухни Обломова все было перетаскано
на кухню Пшеницыной; серебро его и
посуда поступили в ее буфет, а Акулина была разжалована из кухарок в птичницы и в огородницы.
Пекли исполинский пирог, который сами господа ели еще
на другой
день;
на третий и четвертый
день остатки поступали в девичью; пирог доживал до пятницы, так что один совсем черствый конец, без всякой начинки, доставался, в виде особой милости, Антипу, который, перекрестясь, с треском неустрашимо разрушал эту любопытную окаменелость, наслаждаясь более сознанием, что это господский пирог, нежели самым пирогом, как археолог, с наслаждением пьющий дрянное вино из черепка какой-нибудь тысячелетней
посуды.
Правительство знает это, но, по крайней памяти, боится, что христианская вера вредна для их законов и властей. Пусть бы оно решило теперь, что это вздор и что необходимо опять сдружиться с чужестранцами. Да как? Кто начнет и предложит? Члены верховного совета? — Сиогун велит им распороть себе брюхо. Сиогун? — Верховный совет предложит ему уступить место другому. Микадо не предложит, а если бы и вздумал, так сиогун не сошьет ему нового халата и даст два
дня сряду обедать
на одной и той же
посуде.
Этот прямой и непосредственный родственник неба, брат, сын или племянник луны мог бы, кажется, решить, но он сидит с своими двенадцатью супругами и несколькими стами их помощниц, сочиняет стихи, играет
на лютне и кушает каждый
день на новой
посуде.
Известно, что этот микадо (настоящий, законный государь, отодвинутый узурпаторами-наместниками, или сиогунами,
на задний план) не может ни надеть два раза одного платья, ни дважды обедать
на одной
посуде. Все это каждый
день меняется, и сиогун аккуратно поставляет ему обновки, но простые, подешевле.
Имея всего рублей 160 в запасе, Лопухов рассудил с своим приятелем, что невозможно ему с Верочкою думать теперь же обзаводиться своим хозяйством, мебелью,
посудою; потому и наняли три комнаты с мебелью,
посудой и столом от жильцов мещан: старика, мирно проводившего
дни свои с лотком пуговиц, лент, булавок и прочего у забора
на Среднем проспекте между 1–ю и 2–ю линиею, а вечера в разговорах со своею старухою, проводившею
дни свои в штопанье сотен и тысяч всякого старья, приносимого к ней охапками с толкучего рынка.
В Перми Зонненберг ревностно принялся за
дело, то есть за покупку ненужных вещей, всякой
посуды, кастрюль, чашек, хрусталю, запасов; он сам ездил
на Обву, чтоб приобрести ex ipso fonte [из самого источника (лат.).] вятскую лошадь.
Бабушка, сидя под окном, быстро плела кружева, весело щелкали коклюшки, золотым ежом блестела
на вешнем солнце подушка, густо усеянная медными булавками. И сама бабушка, точно из меди лита, — неизменна! А дед еще более ссохся, сморщился, его рыжие волосы посерели, спокойная важность движений сменилась горячей суетливостью, зеленые глаза смотрят подозрительно. Посмеиваясь, бабушка рассказала мне о
разделе имущества между ею и дедом: он отдал ей все горшки, плошки, всю
посуду и сказал...
В саду
дела мои пошли хорошо: я выполол, вырубил косарем бурьян, обложил яму по краям, где земля оползла, обломками кирпичей, устроил из них широкое сиденье, —
на нем можно было даже лежать. Набрал много цветных стекол и осколков
посуды, вмазал их глиной в щели между кирпичами, — когда в яму смотрело солнце, всё это радужно разгоралось, как в церкви.
День был светлый; в два окна, сквозь ледяные стекла, смотрели косые лучи зимнего солнца;
на столе, убранном к обеду, тускло блестела оловянная
посуда, графин с рыжим квасом и другой с темно-зеленой дедовой водкой, настоянной
на буквице и зверобое.
— Воду
на твоей Оксе возить — вот это в самый раз, — ворчала старуха. — В два-то
дня она у меня всю
посуду перебила… Да ты, Тарас, никак с ночевкой приехал? Ну нет, брат, ты эту моду оставь… Вон Петр Васильич поедом съел меня за твою-то Оксю. «Ее, — говорит, — корми, да еще родня-шаромыжники навяжутся…» Так напрямки и отрезал.
Одна из семи жен Мавлютки была тут же заочно назначена в эту должность: она всякий
день должна была приходить к нам и приводить с собой кобылу, чтоб, надоив нужное количество молока, заквасить его в нашей
посуде,
на глазах у моей матери, которая имела непреодолимое отвращение к нечистоте и неопрятности в приготовлении кумыса.
— Правда, что взамен этих неприятностей я пользуюсь и некоторыми удовольствиями, а именно: 1) имею бесплатный вход летом в Демидов сад, а
на масленице и
на святой пользуюсь правом хоть целый
день проводить в балаганах Егарева и Малафеева; 2) в семи трактирах, в особенности рекомендуемых нашею газетой вниманию почтеннейшей публики, за несоблюдение в кухнях чистоты и неимение
на посуде полуды, я по очереди имею право однажды в неделю (в каждом) воспользоваться двумя рюмками водки и порцией селянки; 3) ежедневно имею возможность даром ночевать в любом из съезжих домов и, наконец, 4) могу беспрепятственно присутствовать в любой из камер мировых судей при судебном разбирательстве.
— Она! именно она! И все Порфишке-кровопивцу передает! Сказывают, что у него и лошади в хомутах целый
день стоят,
на случай, ежели брат отходить начнет! И представьте,
на днях она даже мебель, вещи,
посуду — всё переписала:
на случай, дескать, чтобы не пропало чего! Это она нас-то, нас-то воровками представить хочет!
Одна, степенно ведомая в пределах приличия роскошная жизнь благопристойной, так называемой добродетельной семьи, проедающей, однако,
на себя столько рабочих
дней, сколько достало бы
на прокормление тысяч людей, в нищете живущих рядом с этой семьей, — более развращает людей, чем тысячи неистовых оргий грубых купцов, офицеров, рабочих, предающихся пьянству и разврату, разбивающих для потехи зеркала,
посуду и т. п.
Наконец, в половине июня, чтобы поспеть к Петрову
дню, началу сенокоса, нагрузив телеги женами, детьми, стариками и старухами, прикрыв их согнутыми лубьями от дождя и солнца, нагромоздив необходимую домашнюю
посуду, насажав дворовую птицу
на верхи возов и привязав к ним коров, потянулись в путь бедные переселенцы, обливаясь горькими слезами, навсегда прощаясь с стариною, с церковью, в которой крестились и венчались, и с могилами дедов и отцов.
Конечно, все это в обыкновенное время было припрятано по сундукам и шкафам, а мебель стояла под чехлами; но теперь другое
дело — для такого торжественного случая можно было и развернуться: чехлы с мебели были сняты,
на окнах появились шелковые драпировки, по полу французские ковры, стол сервирован был гарднеровской
посудой и новым столовым серебром.
— О, синьоры, синьоры! — сквозь смех, задыхаясь, говорил он, —
на утро
дня свадьбы у нас было всё, что нужно для дома, — статуя мадонны,
посуда, белье, мебель — всё, клянусь вам! Ида плакала и смеялась, я тоже, и все смеялись — нехорошо плакать в
день свадьбы, и все наши смеялись над нами!..
Целые
дни перед глазами Ильи вертелось с криком и шумом что-то большущее, пёстрое и ослепляло, оглушало его. Сначала он растерялся и как-то поглупел в кипучей сутолоке этой жизни. Стоя в трактире около стола,
на котором дядя Терентий, потный и мокрый, мыл
посуду, Илья смотрел, как люди приходят, пьют, едят, кричат, целуются, дерутся, поют песни. Тучи табачного дыма плавают вокруг них, и в этом дыму они возятся, как полоумные…
Лёжа
на кровати, он закрыл глаза и весь сосредоточился
на ощущении мучительно тоскливой тяжести в груди. За стеной в трактире колыхался шум и гул, точно быстрые и мутные ручьи текли с горы в туманный
день. Гремело железо подносов, дребезжала
посуда, отдельные голоса громко требовали водки, чаю, пива… Половые кричали...
Переехав, начали было расставлять мебель, но
на половине бросили, и через два месяца комнаты имели такой же вид, как и в первый
день переезда: в передней стояли забитые ящики и сундуки, завернутые в мочалу вешалки — платья вешали
на гвоздиках в стене, оставшихся от кого-то прежнего; стоял один сундук и в столовой, и горничная составляла
на него грязную
посуду во время обеда.
Тем временем, начиная разбираться в происходящем, то есть принуждая себя замечать отдельные черты действия, я видел, что вокруг столов катятся изящные позолоченные тележки
на высоких колесах, полные блестящей
посуды, из-под крышек которой вьется пар, а под
дном горят голубые огни спиртовых горелок.
Красавина. Уж какие достатки у приказных! Мне перед тобой таить нечего; живут не больно авантажно. Избушка
на курьих ножках, маленько — тово… набок; рогатого скота: петух да курица; серебряной
посуды: крест да пуговица. Да тебе что за
дело до достатков? У тебя у самой много, тебе человека нужно. Да вот, никак, и он пришел, кто-то в передней толчется. (Встает и заглядывает в дверь). Войди, ничего, не бойся! Войди, говорят тебе! Чего бояться-то!
Между тем бигос готов. Анна Фридриховна гремит
посудой на столе. Поручик в это время старательно припал головой к домовой книге. Он весь ушел в
дело.
Была своя красильня
посуду красить,
на пять печей; чуть не круглый год
дело делала.
На другой
день поутру сидел Патап Максимыч в подклете, с полу до потолка заставленном готовою
на продажу
посудой.
Патап Максимыч
дела свои
на базаре кончил ладно. Новый заказ, и большой заказ,
на посуду он получил, чтоб к весне непременно выставить
на пристань тысяч
на пять рублей
посуды, кроме прежде заказанной; долг ему отдали, про который и думать забыл; письма из Балакова получил: приказчик там сходно пшеницу купил, будут барыши хорошие; вечерню выстоял, нового попа в служении видел; со Снежковым встретился, насчет Настиной судьбы толковал;
дело, почитай, совсем порешили. Такой ладный денек выпал, что редко бывает.
— Замучился я с этой Ольгой! — сказал он, махнув рукой. — Рассердилась
на меня сегодня утром, пригрозила утопиться, ушла из дому, и вот, как видишь, до сих пор ее нет. Я знаю, что она не утопится, но все-таки скверно. Вчера целый
день куксила и била
посуду, третьего
дня объелась шоколату. Чёрт знает что за натура!
Получил Марко Данилыч из дома известье, что плотничная работа и вчерне и вбеле кончена, печи сложены, окна вставлены, столы и скамьи поставлены,
посуда деревянная и глиняная заготовлена — можно бы и переходить
на новоселье, да
дело стало за хозяином.
— Замолчишь ли?.. — из себя выходя, во все горло закричал Орошин и так стукнул по столу кулаком, что вся
посуда на нем ходенем заходила. — Чего смыслишь в этом
деле?.. Какое тут есть твое понимание?..
Катя помнила их два года назад. Счастливая, милая семья
на уютной своей дачке, с детками, нарядными и воспитанными. Он тогда служил акцизным ревизором в Курске. У нее — пушистые, золотые волосы вокруг веселого личика. Теперь — лицо старухи,
на голове слежавшаяся собачья шерсть, движения вульгарные. Распущенные грязные ребята с мокрыми носами, копоть и сор в комнатах, неубранные постели, невынесенная ночная
посуда. И бешеные, злобные ссоры весь
день.
— Да позвольте, господа, — заговорил Теркин, — может, и в самом
деле здешнему бедному люду придется еще хуже, когда Кладенец будет городом?.. Ведь я, хоть и давно
на родине не бывал, однако помню кое — что. Кто не торговец, тоже пробавляется кустарным промыслом. Есть у вас и сундучники,
посуду делают, пряники, шкатулочники прежде водились.
Анна Спиридонова ушла. После нее пришел старик с дурной болезнью, потом баба с тремя ребятишками в чесотке, и работа закипела. Фельдшер не показывался. За дверцей в аптеке, шурша платьем и звеня
посудой, весело щебетала русалка; то и
дело она входила в приемную, чтобы помочь
на операции или взять рецепты, и все с таким видом, как будто все было благополучно.
Наступил вечер. Птичница Аксинья, порядком таки уставшая за
день, уже укладывалась
на покой, прибрав и перемыв после ужина
посуду. Митька — тот уже давно храпел, удобно растянувшись
на лавке.
В столовой длинный, накрытый свежей скатертью, стол уставлялся при помощи Гаврилы и его внучки Нюши взятой откуда-то
на прокат
посудой. В кухне приглашенный
на этот
день повар ожесточенно выстукивал ножами какой-то однотонный мотив. Два официанта бесшумно скользили по комнатам. Сама генеральша (действительного статского советника Сокольского прислуга называла генералом, как и жену его генеральшей), встретила детей и Дашу с томной усталой улыбкой и с флаконом нюхательного спирта в руке...